***

Не было того, что уже было, росчерком изъята чья-то жизнь,
что-то неизведанное скрыло голосом отчаянным - Держись!
Солоно едали, сладко пили, ждали отправления назад,
вроде было что-то, но забыли ласковый и удивлённый взгляд ...
Мучает избыточность сознанья, радуют засвеченные сны,
цели жизни - время ожиданья краткой и избыточной весны ...
Будоражат соки из земли, полные вчерашнего начала,
эту землю взяли, подвели на обрыв, где жизнь уже достала ...
Как бы тут себя угомонить, сбросить тяжесть зимнего безвремья,
кто-то взялся прошлое хранить, в этом прошлом было только семь "я" ...
Первый - на разрыв и на оскал, а второй посматривает мудро,
третий, пробираясь между скал, всё надеется увидеть это утро,
а четвёртый - вдребезги пропал, не находит и себя в сумбуре,
и натягивает пятый на оскал - не улыбку, а усмешку буре,
а шестому выпала не честь в этой драке без ума и правил,
и седьмому то пришло, что есть, от того, кто это и исправил ...
Не гнушаясь скромным видом слов, не противясь слухам и укорам,
эти семь отчаянных голов предпочтенья все отдали спорам ...
Крошечное счастье лишь на миг, а из мигов строятся минуты,
обрываясь на беззвучный крик, стрелки часовые уже гнуты ...
Дни, как проходящие года, пылью и дорог и расставаний,
никогда не будет, никогда, если и рассвет, то и не ранний ...
Сточена и искромётность слов, временем забытая обида,
семеро отчаянных голов - головы склонили лишь для вида ...
Как-то так - не сказано - не сбылось, а прошло - так это не всерьёз,
сердце от отчаянья забилось от ответа на незаданный вопрос ...
Невзначай - так это значит - случай, невпопад - как соло на струне,
не задал - так больше и не мучай тот ответ, назначенный не мне ...
И монета, брошенная в воздух растворилась и исчезла в нём,
это лишь мгновение и роздых - между первым и вторым огнём ...


Автор этого великолепного портрета (показана выразительная часть, надо же так поймать всю глубину и силу взгляда) Zhenya Gershman