***

Как вечерней волной устоять на натянутых струнах,
отражаться спиной в зазеркальных корёженных лунах,
о порог спотыкаться и край музыкального такта,
не удержишь рукою резца,
да и нет уж лица,
и пытаться играть и справляться с ролями хоть как-то,
дожидаясь антракта ...

А на небе сейчас зазывнАя предельная россыпь,
ты уже и не личность, не сапиенс, только лишь - особь,
"вспоминаешь своих грустных шлюх" и гуляешь с Мальвиной,
и ножом по стеклу - и мечтать позабыть этот звук,
недосуг, недосуг,
и почувствовав силу в себе быть скотиной,
управлять гильотиной!

Или лучше всего стать деталью, не целью пейзажа,
удержаться, не впасть, не пропасть в водевиль эпатажа,
наиграются вдоволь чуднЫе, смешные игрули,
всё смешное - есть зло, и пропали давно Короли и капуста,
вот нащупаешь дно, там не клад, там не густо,
сохраняй равновесие, даже когда и согнули,
как на сломанном стуле!

Что скрывается зримо под маской печального мима,
это вовсе не смех, и не шоу, не блажь - это схима,
три ступени - Шенье вновь восходит в кровать,
изменить траекторию смыслов уже он бессилен -
от избытка извилин,
попытается душу в горячке немедля продать,
но не ставя печать!

И зовёшь, распаляясь, того, кого нет и в помине,
даже если и есть, где-то бродит в слезах и в рванине,
и торчит из известного места плюмаж,
как алхимик, выводишь зерно в чистом виде,
чтоб отдать его гниде,
ну, а если не дашь,
это как бы шантаж!

Не забудьте пропить и пропиться, любимая братия,
если что согрешил, не во зло, не назло, только ради я,
и зажгите последние старые, блёклые свечи,
обнимите подруг в темноте по-фрейдистски,
и глоток (дёгтем пахнущий) виски,
всё бросаю к чертям, уезжаю надолго далече,
и теряю дар речи ...

Как рукою проводишь и трогаешь нежную гладь,
как наветы и всполохи криком, молитвою снять,
вспоминаешь на кляче в погоню, как рысил,
и почувствуешь силу очЕрченных, прерванных линий,
на которые лёг уже иней,
рассыпая, когда полномочия слова превысил,
перед свиньями бисер!

И прочувствуешь силу Вселенной и чушь эзотерики,
а вокруг храмов - крики, скандалы, истерики,
в небесах второпях сплошь разлитое в хлам молоко,
начинаешь с нуля,
и не ради, а для,
и вступаешь, жонглируя словом с циркачами в трико,
в Розенкрейцер и Ко.

Ре минор - это сложенный Реквием, только с отсрочкой,
недописанной строчкой ...
......
строя глазки, фланируют рядом с улыбкой смешные Мальвины,
все с корзиной для сбора плодов гильотины ...


Михаил Анмашев.