Jan. 4th, 2015
Серые камни. Ночной дозор. Как-то не радостно в этом граде.
Купольно-пёстрый старый позор - слышно громко - "Чего же ради?".
Вроде прохожих беспечный вздор с поволокой в трезвеющем взгляде.
Тихо озвученный приговор. Слово, текущее в толпах - "Бляди!"
И неподвижно застывший абсурд. Так и живём, не бросая пустыни.
Жизнь, которая не игра. ... А суд. ... Место в раю - всем живущем ныне.
Как на гравюре - красуется дурик. Выхода нет из тупика.
Что ж ты наделал с одури, Рюрик? Правда, и есть слово - пока ...
Готики нет. И не радует глаз. Рвутся бумаги бессонною ночью.
Тихий, спокойный, рваный экстаз, ... место, пожалуй, тут многоточью ...
Есть ощущение странного счастья. В небе видны светлые пятна.
Камин. Огонь. Ломота запястья. Что впереди - ещё непонятно ...
Ветер - равнин и пустынь завсегдатай. Выхожу, как-будто в него влетая.
Хорошо на улице, когда поддатый. Только решётка во всех влитая.
Что-то бубнит вслед обыватель. Взгляд его на себе ощущая,
после промозглого ветра, мечтатель, хочется крепкого чёрного чая ...
Послепраздничный день становится скучен. Есть нужда в спрятанной фляге -
посреди текущих людских излучин, несущих абсурд, суету и флаги.
Тру, согревая, себе ладони. Ладони открыты, как-будто наг.
В жанре ненужной уже погони. .... Это точно - какой-то знак.
Слышен голос хриплый от самой земли. Слышен голос, как ниоткуда.
В землю его специально свели. А отголоски - так это чудо ...
А голос всё глуше и глуше. И платье не надо мять.
Поэтов сменили орлуши. А реплики - слово - "Блядь!".
Скукота в глазах снулых. Торчащий угрюмо шпиль.
Желчь в замерзающих скулах. В душах полнейший штиль.
Цыганистая, одета, смеющаяся толпа.
Возрадуйтесь - новое гетто. ... И доброе слово - пока ....
Михаил Анмашев.
Купольно-пёстрый старый позор - слышно громко - "Чего же ради?".
Вроде прохожих беспечный вздор с поволокой в трезвеющем взгляде.
Тихо озвученный приговор. Слово, текущее в толпах - "Бляди!"
И неподвижно застывший абсурд. Так и живём, не бросая пустыни.
Жизнь, которая не игра. ... А суд. ... Место в раю - всем живущем ныне.
Как на гравюре - красуется дурик. Выхода нет из тупика.
Что ж ты наделал с одури, Рюрик? Правда, и есть слово - пока ...
Готики нет. И не радует глаз. Рвутся бумаги бессонною ночью.
Тихий, спокойный, рваный экстаз, ... место, пожалуй, тут многоточью ...
Есть ощущение странного счастья. В небе видны светлые пятна.
Камин. Огонь. Ломота запястья. Что впереди - ещё непонятно ...
Ветер - равнин и пустынь завсегдатай. Выхожу, как-будто в него влетая.
Хорошо на улице, когда поддатый. Только решётка во всех влитая.
Что-то бубнит вслед обыватель. Взгляд его на себе ощущая,
после промозглого ветра, мечтатель, хочется крепкого чёрного чая ...
Послепраздничный день становится скучен. Есть нужда в спрятанной фляге -
посреди текущих людских излучин, несущих абсурд, суету и флаги.
Тру, согревая, себе ладони. Ладони открыты, как-будто наг.
В жанре ненужной уже погони. .... Это точно - какой-то знак.
Слышен голос хриплый от самой земли. Слышен голос, как ниоткуда.
В землю его специально свели. А отголоски - так это чудо ...
А голос всё глуше и глуше. И платье не надо мять.
Поэтов сменили орлуши. А реплики - слово - "Блядь!".
Скукота в глазах снулых. Торчащий угрюмо шпиль.
Желчь в замерзающих скулах. В душах полнейший штиль.
Цыганистая, одета, смеющаяся толпа.
Возрадуйтесь - новое гетто. ... И доброе слово - пока ....
Михаил Анмашев.