Вечер, как предчувствие напева, тёмная ночная синева,
где-то там потеряны слова и колено оголила дева ...
И напев какой-то необычный - пробивает сумрачный настрой,
выход в одиночество простой, как бы слишком даже символичный ...
Силуэты каменных домов, дерево замёрзшее, всё в белом,
в этом мире, пОшло опустелом, замерло в предчувствии штормов ...
Каменная изгородь, калитка, запертая ночью на замок,
и глоток задумчиво помог, обжигая крепостью напитка ...
Из окна не виден дальний свет города с его ночным прикидом,
переулкам, авеню и стритам вечер сложит собственный сонет ...
Ветра нет, морозно, фонари - каждый со своей сонатой света,
некая растерянность сонета в ритме интермеццо Масканьи ...
Вечер, как надуманный мотив, обостреньем собственного тела,
мир иллюзий темнота раздела, белым пледом тщательно укрыв ...
где-то там потеряны слова и колено оголила дева ...
И напев какой-то необычный - пробивает сумрачный настрой,
выход в одиночество простой, как бы слишком даже символичный ...
Силуэты каменных домов, дерево замёрзшее, всё в белом,
в этом мире, пОшло опустелом, замерло в предчувствии штормов ...
Каменная изгородь, калитка, запертая ночью на замок,
и глоток задумчиво помог, обжигая крепостью напитка ...
Из окна не виден дальний свет города с его ночным прикидом,
переулкам, авеню и стритам вечер сложит собственный сонет ...
Ветра нет, морозно, фонари - каждый со своей сонатой света,
некая растерянность сонета в ритме интермеццо Масканьи ...
Вечер, как надуманный мотив, обостреньем собственного тела,
мир иллюзий темнота раздела, белым пледом тщательно укрыв ...