Кто-то ляпнул, без риска, с грустью про последнее бабье лето,
чистым звуком в осеннем диско - сольной скрипкой пиано-квинтета ...
И как видимый полный период очевидного полураспада -
бабье лето - так это вывод, или просто творцу награда ...
Не снижая накал дождей, по ветрам рассыпая листья,
ярким золотом алтарей шепчет лето - А, ну, взмолись я!
Это время не жаркого блюза, в этой музыке свой парафраз,
и экспромтом творит Карузо яркорыжий осенний джаз ....
Это время, как яркий прочерк, это время земной суеты,
это время жестоко хочет - перейти и с тобой на "ты" ...
И играя в четыре руки, эти клавиши - будни года,
бабьим летом гуляет с другим ошалевшая в хлам природа ...
И улыбкою Мастроянни, этих рыжих красавиц счёт,
с этих пламенных расстояний начинает отход свой - год ...
И усыпет, усыпет ковры - расцветастые, хрустом для степа,
и аллегро, как стиль игры для сурового, злого неба ....
чистым звуком в осеннем диско - сольной скрипкой пиано-квинтета ...
И как видимый полный период очевидного полураспада -
бабье лето - так это вывод, или просто творцу награда ...
Не снижая накал дождей, по ветрам рассыпая листья,
ярким золотом алтарей шепчет лето - А, ну, взмолись я!
Это время не жаркого блюза, в этой музыке свой парафраз,
и экспромтом творит Карузо яркорыжий осенний джаз ....
Это время, как яркий прочерк, это время земной суеты,
это время жестоко хочет - перейти и с тобой на "ты" ...
И играя в четыре руки, эти клавиши - будни года,
бабьим летом гуляет с другим ошалевшая в хлам природа ...
И улыбкою Мастроянни, этих рыжих красавиц счёт,
с этих пламенных расстояний начинает отход свой - год ...
И усыпет, усыпет ковры - расцветастые, хрустом для степа,
и аллегро, как стиль игры для сурового, злого неба ....