***

День восьмой - это день не драмы, не трагедий, не фарсов - слов,
там родились все Мандельштамы и открыл свой рот острослов,
день восьмой - до лоска метафор, там Платонов свой Чевенгур
наполнял по края всех амфор пустотой совершенных дур,
день восьмой - и стихи, как драка, и эпитеты - кружева,
стерегущая храм собака в день восьмой всё ещё жива,
в день восьмой кто-то небо красит в цвет задумчиво-сочной охры,
и становится плавно бассет в строй молчащей упрямо вохры,
в день восьмой генератор бреда размещён в корпусах фабричных,
от сопрано и до фальцета - категорий метафоричных,
в день восьмой - эполеты в моде, вышивают защитный погон,
балерина в дневном эпизоде фуэте напророчит стон,
в день восьмой Минотавр, Страшила, Квазимодо хватают шприц,
это, впрочем, ну, так паршиво - различать благородство лиц,
в день восьмой композиция сбита и закончен уже антракт,
насыщается диспозиция потным строем для всех атак,
в день восьмой и Рабле угрюм, Магдалены заждались гостя,
галстук снят и уже костюм - на кону и проигран в кости,
день восьмой - Беранже с ехидством и ирония от Шекспира,
Алигьери с его бесстыдством и колпак на сединах Лира,
день восьмой - совершенство сюра, пересортица облаков,
это просто же авантюра под симфонию вспыльчивых слов ...