Философичны не идеи, смыслы, философична внутренняя суть,
порушены, разрублены, обвисли, кого смогли сломать, да и согнуть,
бесстыжими глазами всё в окно, как в чистоту загруженного мира,
и шутовства и горя там полно - злосчастно-коммунальная квартира,
где вешалка - развешены в сумбуре наружно-лакированные фразы,
судьбе - солёно-сладкой глупой дуре хватает плагиаторской заразы,
а в коридоре смесь тоски и смеха, всё в киче, пересортица и грязь,
сосед - пропойца, пустобрёх и неумеха малюет византийским матом вязь,
направо и налево куча комнат, там плачут, веселятся и бубнят,
как-будто зависает этот дом над стаей годовалых жеребят,
от вольного гуляют на просторе, летят, прорезав крылья за спиной,
в квартире отгорожены от воли мощнейшей, капитальнейшей стеной,
невымытые окна на фасаде и вычурный имперский антураж,
при полном отутюженном параде экзотика нерукотворных краж,
подъезд, как предисловие всех жанров, и лифт - как ускоритель всех интриг -
эклектикой рубах пропитых бардов и желтизной забытых в спешке книг,
замкИ - как завершённость философий квартирно-коммунального райка,
по коридорам бродит Мефистофель в тревоге неизбежного звонка,
и чёрный вход раскрыт для всех ветров, сквозняк - как квинтэссенция всех споров,
налаженный, продуманный отлов сомнений, колебаний и укоров ...
Не парадокс, не правило, ни смысл - многостадийность ниоткуда в никуда,
заходит человек, как-будто вышел, в застывшие, кичливые года ...
порушены, разрублены, обвисли, кого смогли сломать, да и согнуть,
бесстыжими глазами всё в окно, как в чистоту загруженного мира,
и шутовства и горя там полно - злосчастно-коммунальная квартира,
где вешалка - развешены в сумбуре наружно-лакированные фразы,
судьбе - солёно-сладкой глупой дуре хватает плагиаторской заразы,
а в коридоре смесь тоски и смеха, всё в киче, пересортица и грязь,
сосед - пропойца, пустобрёх и неумеха малюет византийским матом вязь,
направо и налево куча комнат, там плачут, веселятся и бубнят,
как-будто зависает этот дом над стаей годовалых жеребят,
от вольного гуляют на просторе, летят, прорезав крылья за спиной,
в квартире отгорожены от воли мощнейшей, капитальнейшей стеной,
невымытые окна на фасаде и вычурный имперский антураж,
при полном отутюженном параде экзотика нерукотворных краж,
подъезд, как предисловие всех жанров, и лифт - как ускоритель всех интриг -
эклектикой рубах пропитых бардов и желтизной забытых в спешке книг,
замкИ - как завершённость философий квартирно-коммунального райка,
по коридорам бродит Мефистофель в тревоге неизбежного звонка,
и чёрный вход раскрыт для всех ветров, сквозняк - как квинтэссенция всех споров,
налаженный, продуманный отлов сомнений, колебаний и укоров ...
Не парадокс, не правило, ни смысл - многостадийность ниоткуда в никуда,
заходит человек, как-будто вышел, в застывшие, кичливые года ...