Песенка.

Как бродяжничать в лесах, под кустами ошиваться,
каждый смотрит что и как, кем и чем здесь столоваться,
разохотились все звери, хоть уже не по годам,
в общем, сильно озверели, не по нравам и чинам,
промышляют без утайки, каждый рвёт, так на себя,
посбивались в стаи, в шайки, вопли - выдать кистеня,
и заходятся слюнями, всё рычат и всё звереют,
кто в лесу с боЯми с нами, сразу тут заматереют,
надрываются, вопя, и орут - всевластные,
выдавай, кричат, рубля, кто тут несогласныя?!
По опушкам слышны звуки, то ли бой, а то галдёж,
все кричат - а что, со скуки, не захочешь, так запьёшь,
было б весело, не кисло, чем мы тоже не волкИ,
не пугаясь коромысла, рвали бабку на куски,
а шалили, так с затравкой, всё тащили по кустам,
доставали, аж под лавкой, что увидим - это нам,
погреба поразорили, всю скотину на убой,
вслух, конечно, говорили, только тихо меж собой,
слух пустили, что не надо, а движения напрасные,
по ночам трясут ограду - выходи, кто несогласныя!
Жгут костры по большакам, тропы все пообступили,
лупят больно по рукам, многих сразу опоили,
и кричат - нам жизнь не в радость, по рогам ему даёшь,
и в засаду, вот же гадость, жить не будешь, всё пропьёшь,
наступают только с тылу, бьют и сразу наповал,
свирепеют прямо с жиру, будто кто наколдовал,
перерезали на грех, на опушках - благодать,
и пошли все против всех с кистенями воевать,
но кричат в лесу и воют - доля нам прекрасная,
выходи, когда построят - кто тут несогласныя?!


Михаил Анмашев.

Многим ...

На зеркала накиньте покрывала, сегодня он совсем от нас ушёл,
в углу стоит в укор его гитара, он продолжает с нами разговор.
Мы не одни, нас стало ещё меньше, а он ушёл, как в первые ряды,
на зеркалах всё больше этих трещин от этой неожиданной беды.
Молчание, как будто его песни и быть-не быть, тот монолог о чём?,
порви аорту, ей не быть, держись, хоть тресни,
но если быть, то пламенным шутом!
Налита рюмка, чёрный хлеб посолен, на этом камне лучший из столов,
он изначально был уже поссорен со всем отвратным в худшем из миров.
И ворот незастёгнутый рубахи и пара фраз, что вовсе не с руки,
и голос, остановленный в размахе и паводок неистовой реки.
Молчание с разорванной аортой и быть-не быть - полярно, не с люфтом,
а он уже с той стиснутой когортой,
где каждый был, но пламенным шутом!


Михаил Анмашев.

***

Повеселились, посбивали птиц, поразрушали гнёзда и вертепы,
поотстреляли львов, слонов и львиц, пооткрывали бункеры и склепы,
порушили всё то, что под рукой, что вдалеке намеренно взорвали,
старуху колченогую с клюкой на праздник неожиданный позвали,
поверили в непогрешимость пули и в справедливость скорого суда,
сушили сухари в своём бауле и ждали приглашения туда,
пообрывали жупелы с фронтонов, поразбивали окна, фонари,
блевали на людей со всех балконов и видели их в брызгах от струи,
повеселились, знатно и богато, за здравие, успех, за упокой,
в остатке - проржавевшая лопата, старуха колченогая с клюкой ...


Михаил Анмашев.